Бросив поклажу на утоптанную землю внутри мельницы, святой брат вышел за ослом, опасаясь оставлять его на ночь снаружи. Ведьма Кира безучастно сидела в углу. Кот льнул к седельным сумкам, выгибая спину и громко урча. Чуял колбасу. Хотя зачем призрачному приживалу жрать, Сергунька не понимал. Что не мешало ему самому заливаться слюной от одного запаха.
— Когти убери! — он сердито щелкнул хвостом на кота. И тут же уселся на этот самый хвост. Потому как сумка открылась сама собой. И ладное кольцо колбасы, распространяя чесночный дух и сияние, зависло в воздухе. Кот подпрыгнул, клацая челюстями, и сглотнул добрую половину. Дверь мельницы скрипнув повисла на одной петле.
Брат Квентин бранился, застряв по ту сторону с ослом и сеном. Но Сергуньке не было до этого дела. Потому что его, замотанного, уставшего и голодного, наконец озарило. Вот только что он, дьявол Светозар, совершил маленькое чудо! Верней, не совсем только что. И не такое уж маленькое. Уже трижды он магией добыл пастилу, два стога сена. И телекинезом достал колбасу из сумки для кота!
— Я великий сыродел,
зреть незримое рожден… — пробормотал Сергунька, близкий к тому, чтобы станцевать. И глядя на ладони, приказал:
— Хочу пастилу.
Ничего не произошло.
— Хочу пастилу! Хочу пастилу! — громко выдохнул Сергунька с тем же нулевым результатом. Кот проглотил колбасу и, облизнувшись на остальное, громко мяукнул:
— Не выйдет.
Свежеспиленный маг обиделся:
— Почему?
— Ну, видишь ли, мой юный хвостатый друг… — фамильяр прошелся туда-сюда, задевая дьявола хвостом, как профессор перед невеждами-студентами. И фамильярно похлопал его по колену лапой со втянутыми когтями. — Твое собственное желание должно резонировать с желанием просителя. Иначе никак.
— То есть, я не маг?
— Увы. Ты можешь выполнять чужие желания, но не свои. Радуйся хотя бы тому, что прямые приказы, не совпадающие с твоими собственными порывами, тебе может отдавать только заключившая с тобой сделку ведьма.
Кот подпрыгнул, уцепил остатки колбасы когтями и нагло ее сожрал.
— Так пусть прикажет! Пусть прикажет. Я домой хочу…
— В ад?
Сергунька запустил ладони себе в густые волосы и сильно дернул, ойкнув от боли и еще наткнувшись на рожки. За проведенное в этом мире время они уже отрасли и кололись.
Светозар представил, как появится в таком виде перед бабушкой с мамой и Люсей, и ему стало нехорошо. Ему все это время было нехорошо. Некомфортно и страшно. А главное, Сергунька ничего с этим не мог поделать. И он пошел помогать брату Квентину с дверью и устраивать из сена постель.
А когда все улеглись и, вероятно, заснули, все вертелся с боку на бок. Отгонял комарье. Слушал, как ослик жует жвачку, храпит инквизитор и громко, словно трактор, урчит призрачный кот. И высунув руку из-под жиденького одеяла, сонно бормотал:
— Хочу пастилу…
Но в ладонь падал только лунный свет.
Как ни старался Светозар завернуться в одеяло и зарыться в сено, а к утру изрядно замерз, и потому проснулся раньше остальных. Солнечные лучи падали в щели стрехи и между косяками и дверью, обещая ясный день. Над ухом нудил комар. Сергунька вскочил и встряхнулся. И увидел дивное: с него с легким шорохом падали желавшие отведать дьявольской кровушки дохлые комары.
А ведь могли быть еще преимущества! Неуязвимость к болезням? Бессмертие?
Конечно, все это было немного не по-настоящему, но почему бы не попробовать их все? Кажется, Сергунька начал привыкать к этому миру. И ему даже нравилось.
Но надо было умыться, причесаться (включая шерсть на бедрах) и почистить зубы.
На глаза Сергуньке попалась корзина плотного плетения, которую вчера привез брат Квентин с другими вещами. Средства гигиены могли оказаться именно там.
Он приподнял крышку, и в щель стремительно высунулась петушиная голова на подозрительно длинной практически лысой шее. И зашипев, попыталась цапнуть Сергуньку за палец. Он хлопнул крышкой и примотал вечко лыком, как было, кажется, придавив черный гребень. Тварь продолжала шипеть. А у Сергуньки зависла перед глазами картинка: распахнутый желтый клюв, полный черных острых зубов.
Он передернул плечами и выскочил из мельницы. Если инквизитор притащил с собой что-то потенциально опасное, мог хотя бы предупредить!
Солнце пригревало, но на метелках бурьяна и полыни, кустящихся вдоль мельничных стен, лежала ледяная роса. И Сергунька дергался и причитал, протаптывая себе тропу в мокрых кущах замерзшими копытами. Он умудрился нацеплять на шерсть отвратительно мокрых «сухих» листьев, вляпаться в паутину и промокнуть едва ли не до талии, пока добирался до терминала. Зеркало мирно дремало, слившись со стеной.
Сергунька проглотил слюну.
— Терминал!
— Приветствуем вас в Системе, Светозар!
На этот раз голос был женским: бархатное контральто, от которого в животе Сергуньки разлилось восторженное тепло, а расписной кожаный футляр между бедрами дерзко пошевелился. Сергунька прижал его ладонями.
— У вас голос сменился.
— Изучив ваши параметры, мы выбрали оптимальный для наиболее комфортного и продуктивного общения.
Оптимальный! Да он последнюю рубашку снял бы, чтобы обладательнице такого угодить. От предчувствия подвоха все волосы на нем встали дыбом.
— Но если вас что-то не устраивает, вы можете вернуть тембр по умолчанию.
— Устраивает, — Сергунька сглотнул. — Я плюшки пришел распределить. И еще… мне кое-какие вещи нужны.
— Какие именно?
— Зубная паста, зубная щетка, гребешок, — стал перечислять Светозар, — мыло, безопасная бритва, смягчающий крем. И штаны.
И он залился пятнистым румянцем, послушно отраженным красавцем-инкубом.
— Как желаете расплатиться?
— А как выгоднее?
— Самым слабым артефактом у вас на балансе являются зубы Вия. Желаете израсходовать один?
— А куда можно применить остальные?
Зеркало послушно подсветило три отверстия в кончике дьявольского хвоста. А зубов было четыре.
— Использование артефакта даст вам способность «устрашение». Применяя хвост в бою, вы также сможете наносить противнику рваные раны, обескровливая его. Артефакт может быть вставлен и вынут в любой момент при наличии терминала. Заполнить ячейки?
— Ага.
— Подтвердить заказ на средства гигиены?
— Ага. Да.
— Заказ будет доставлен к ближайшему от вас терминалу в течение трех календарных дней. А пока советуем использовать предметы, предложенные вам местными ремесленниками. Приложите ладони, чтобы подтвердить заказ.
Сергунька зажмурился и прикусил губу, ожидая боли, но в этот раз все обошлось — должно быть, для подтверждения кровь не требовалась.
— Ваш заказа принят. Проверьте список. С вашего баланса списан зуб Вия. На баланс зачислена сдача — две серебряные монеты. Ваш хвост усовершенствован. Еще есть запросы?
— Что я могу сделать с Черной душой Вия?
— Можете взять способность «безопасный прыжок». Она позволит прыгать на большие расстояния и в высоту, не разбиваясь при спуске, — оттарабанило контральто. — Или умение «кроличья нора» — проходить до двадцати ярдов под землей и выныривать в неожиданном месте. А еще есть «кроличья неутомимость», при взятии которой ваши сексуальные силы станут бесконечными.
Наступила крохотная пауза. Сергунька честно хотел выбрать одну из первых двух, но поддался соблазну. Язык сработал без участия ума. А когда Черная душа Вия заняла соответствующее место, озарив футляр в шерсти неоновым свечением, дьявол покраснел до острых кончиков ушей и произнес:
— А можно мне еще пачку презервативов?
— Зачем? — с легкой (показалось Сергуньке) насмешкой поинтересовался божественный голос. — Вы не можете подхватить болезнь, а зачатие возможно только с женщиной своей расы.
Он сглотнул слюну и прокашлялся. Проблеял:
— Я для друга.
— Презервативы добавлены в список заказов бонусом от Системы. Оплата не нужна. Как хотите распорядиться Шубой Вия и крестьянскими душами низкого качества?
Души Сергунька решил пока не трогать. Ну вот что за сразу «низкого качества»? Вдруг, на том поле погиб великий поэт? Или фольклорист? Ну не повезло родиться крестьянином. И почему сразу крестьянин? На казнь ведьмы горожане ходили. И если они сбежались смотреть на чужие страдания, могут ли их души считаться великими?
— А для чего годится Шуба?
— Шуба Вия дает невидимость. Она также может спрятать от магического зрения. Или защитить носителя от ментального воздействия.
— Что?
— К вам не смогут влезть в голову.
Сколько себя Сергунька помнил, кто-то постоянно лез ему в голову. Не телепатией. И не магически. Но всем постоянно было интересно, о чем он думает и как бы это исправить. Мама с бабушкой, детский сад, школа, колледж, Люся… Даже милейшая библиотекарша постоянно интересовалась, для чего он столько читает и не лучше ли пойти поиграть в футбол, познакомиться с девочкой (добавить свое)… И здесь кот, этот призрачный негодяй, наплевавший на приватность Сергунькиных мыслей… Нестерпимо и очень обидно.
— Защитить от ментального воздействия!
Вокруг нимба и рогов красавчика завилось и впиталось темное облачко.
— Поздравляем. Вы защищены. В качестве еще одного бонуса от нас брат Квентин становится вашим помощником и проводником. Перевод одобрен Церковью и Системой. Мы заботимся о вашем комфорте, Светозар. Еще запросы есть?
— Нет, — отозвался Сергунька растерянно, смутно подозревая, что ему в голову влезла еще и Система. Он как раз думал, что чувствует себя в этом мире эмигрантом и как бы не накосячить. У понаехавших хотя бы мобильники есть и необходимое можно узнать в сети…
— Спасибо, что обратились к нам. Доброго дня.
— Пожалуйста, — ответил Сергунька машинально. И дернул носом. Пахло яичницей. Со шкварками.
Запах ласкал, обволакивал, щекотал ноздри, мягко поглаживал рецепторы.
Впору было воспарить, как в мультфильме, и вытянув руки стремиться, ползти или хотя бы лежать в ту сторону.
Сергунька должен был думать о высокоточном, самонаводящемся, непобедимом оружии с магическими и физическими прибамбасами невероятных красоты и мощи. О многоцветном щебечущем, на все готовом ради него гареме, на худой конец. А думал — только о яичнице!
Расстояние до входа на мельницу он преодолел почти мгновенно.
Брат Квентин жарил яичницу на маленьком костерке, поставив сковороду на треножник и покручивая за ручку. Он извлекал яйца из той самой корзинки с непонятным петухом, разбивал о чугунный край и сливал в кипящее сало, добавляя пряности и помидоры. Восхитительный запах разил наповал.
Сковорода была такой огромной, что на ней можно было бы зажарить страусиное яйцо целиком.
Сергунька не выдержал. Он хватал яичницу со сковороды, комкал и запихивал в рот. Сало текло по подбородку. Не будь у дьявола иммунитета к огню, он обжегся бы насмерть. А так только урчал и мычал от восторга, насыщаясь.
Брат Квентин подал ему салфетку и сунул руку в корзину за следующим яйцом.
— Аштарожна! — прошамкал Светозар. — Оно там… кушается!
— А… Смотрю, с Птичкой божией вы уже познакомились, — брат Квентин улыбнулся и доверив очередную порцию жарить ведьме — уже не такой бледной и измученной, как вчера, — откинул крышку целиком.
— А-а! — хвост Сергуньки яростно щелкнул, выбивая кусочки земляного пола. Ему пришлось удерживать хвост рукой. Брат Квентин флегматично улыбался, глядя, как из корзинки поднимается, расправляясь, гибкая шея, несущая гордую петушиную голову. Та нехорошо озирается желтыми глазами и поднимает гребень. И шипит, кажа черный раздвоенный язык.
Сергуньке казалось, шея вздымается бесконечно, и даже в сложенном виде уместиться в корзине не могла. А за ней поднималось еще овальное куриное тело с редкими встопорщенными перьями по голой, серой, как у кота-сфинкса, коже. Распушало жопные перья. И выпрямляло желтые чешуйчатые ноги с заостренными когтями на лапах.
И тут же заклохтало, присело и извергло из себя еще одно вполне куриное яйцо. Конфузливо спрятало голову под драное крыло.
«И я это ел!» — подумал Сергунька в панике.
Брат Квентин почесал куре гребешок. Та уплощалась и чуть ли не замурлыкала.
— Птичка божия, — представил секретарь. — Идеальный спутник доказной инквизиции. Охотник на ведьм и потусторонние сущности. Почтовик. Охранник. Одна беда — несется слишком много. Я от яичной диеты уже подустал.
И помешал яичницу деревянной лопаткой.
Призрачный кот сидел на хвосте, упираясь в передние лапы, и пожирал
яичницу взглядом. Брат Квентин снял сковороду с огня.